Вложив все свои сбережения в аутентичный, но насквозь прогнивший Austin Mini, Ричард Бремнер задается вечным вопросом: реставрировать машину или оставить как есть? Barn-find дословно – «находка в сарае». Это словосочетание вызывает дикий восторг у любителей «классики». Потрепанные жизнью, покрытые пылью, обреченные на медленное тление в сарае автомобили завораживают многих из нас. Совершенно непонятно, как эти уставшие и жалкие на вид развалюхи умудряются сохранять свой первозданный вид.
Иногда такие находки вообще невозможно использовать по их прямому назначению. Так произошло с Bugatti Brescia, поднятым со дна озера Маджоре в 2010 году, где он пролежал 73 года. Чаще всего такие машины не реставрируют, а оставляют доживать свой век в гараже. Но за каждой «сарайной» находкой, кроме пыли, ржавчины, кричащих газетных заголовков и безумных ценников, стоит своя интересная история. Для поклонников и коллекционеров эти старинные нереставрированные колымаги представляют гораздо большую ценность, чем сверкающие красотки, будто только что сошедшие с заводского конвейера. Последние могут отлично выглядеть и прекрасно функционировать, но в них нет духа времени, а если предыдущие владельцы неудачно заменили какие-то элементы, то такие олдтаймеры вовсе теряют свою оригинальность и индивидуальность.
Реставрировать или консервировать?
Ответ на этот вечный вопрос мы попробуем найти на примере полуистлевшего Mini. Если более ранних экземпляров не найдется, наш Austin Mini с регистрационным номером XLL 27 – четвертый произведенный в мире. Этот опытный экземпляр (раньше производители продавали такие образцы смельчакам, а не уничтожали их) прошел всего 48000 километров. Может быть, именно поэтому он такой цельный – вплоть до выхлопной трубы, поросшей мхом. Присутствуют практически все признаки опытного образца Mini: прямой рычаг переключения передач, прямоугольный радиатор и печально известные наружные сварные швы – причина попадания воды в салон, активной коррозии и отсутствия пола и порогов в нашем грустном XLL 27.
Как только машинку выставили на продажу, я и мои друзья просто не смогли побороть искушение и купили его, несмотря на ценник в 11500 GBP – наверно, самая высокая и безрассудная цена за такой ветхий 850 Mini. Интересно, почему же его никто не восстановил? Очевидная причина – реставрация этого автомобиля обойдется дороже его стоимости. К счастью, энтузиастов это никогда не останавливает. Этот Mini – уже часть истории, восьмой, построенный на заводе BMC в Лонгбридже, и, возможно, самый старый не восстановленный образец в мире.
Три первых Mini уже отреставрированы: самый ранний с регистрационным номером 621 АОК находится в музее Heritage Motor Centre, два других живут в Японии. Небольшой пробег, заводская отделка салона, оригинальные двигатель и коробка передач заставили меня размышлять на тему, а что же делать с этим ретроавтомобилем. Полностью отреставрировать его, но пытаясь сохранить особенности Mini того периода, или сохранить его таким, какой есть, учитывая, что он на ходу и даже в состоянии пройти техосмотр? А может быть, законсервировать его, сохранив физические доказательства его прошлой жизни, вплоть до последней вмятины на его темно-сером кузове оттенка Farina Grey?
В каждом варианте есть свои плюсы и минусы, и те, кто связал свою судьбу с такой вот находкой, вынуждены искать ответ на вопрос. Мы же решили привлечь экспертов, чтобы они разъяснили нам преимущества и недостатки каждого варианта, начав с сотрудника аукционного дома RM Auctions Питера Уоллмэна. Интересно, что за пару часов, проведенных рядом с нашим ржавым лотом, он поменял свое мнение. «Я уверен, что этот Mini нужно реставрировать, – говорит он и добавляет: Машины созданы, чтобы на них ездить. Я бы хотел видеть ее отреставрированной – ведь на ходу автомобиль обретает свою индивидуальность».
Двигатель серии А с рабочим объемом 848 см- не заводился несколько десятилетий: этот Austin Seven – восьмой по счету собранный Mini; оригинальное запасное колесо и домкрат, а обивку салона все еще можно спасти.
Слишком хороши для реставрации?
ASTON MARTIN DB4
Звезда продаж Аукционного дома Bonhams 21 мая 2011 года, этот кабриолет имеет все традиционные признаки «сарайной» находки: ржавчина, пыль и ощущение заброшенности. Но это не портит, а добавляет шарма этому авто с откидным верхом. Этот Aston Martin DB4 – проект-мечта: всего два владельца, в автомобиле ничего не менялось, и ему требуется полная реставрация. Лот, предварительно оцененный в 80000- 140000 GBP, ушел с молотка за 309500 GBP, еще раз подчеркнув очарование автомобилей, застывших во времени.
BUGATTI TYPE 22
Не «сарайная», а скорее, озерная находка. Этот затопленный Bugatti Туре 22 Brescia вызвал ажиотаж участников аукциона на парижском Retromobile и ушел за 260500 EUR, почти втрое увеличив первоначальную цену. Победитель решил не реставрировать машину – она отправилась на экспозицию в Автомобильный музей Маллина в Калифорнии. Как позже стало известно, второй претендент на покупку автомобиля собирался его реставрировать.
MERCEDES-BENZ 500К
В 1988 году Mercedes 500К, владельцем которого был английский мясник, был продан с аукциона после того, как его вытащили из полуразвалившегося гаража. В своей сырой тюрьме он находился несколько десятилетий, поскольку его владелец не мог его содержать. Но эта его безнадзорность принесла хорошую прибыль: победитель торгов заплатил за Mercedes 1,6 миллиона фунтов, в три раза больше, чем когда машина была новой. Издание The Sun опубликовала статью об этом событии под заголовком «Развалюха мясника принесла ему миллион».
PORSCHE 911 CARRERA RS
Этот 1973 RS Lightweight собирались ремонтировать в Бейруте в 1982 году. Когда страна раскололась в результате гражданской войны, ее владелец пошел работать добровольцем в «скорую помощь» и вскоре погиб. Британцы обнаружили и купили автомобиль в 2007 году, а на вырученные средства были приобретены две новые кареты «скорой помощи» для ливанского Красного креста. Porsche 911 RS Lightweight был приведен в порядок в автомастерской Autofarm. Однако кузов, поврежденный после обстрела здания, где он хранился, оставили нетронутым. Следы блистательно подчеркивают шедевральную историю этого Porsche.
Вверху: спартанский салон с надписью «Пожалуйста, пристегните ремни». Внизу: в ранних Mini пол под ногами водителя начинает ржаветь очень быстро. Уоллмэн проводит параллель между нашим Mini и дебютантом Женевы 1961 года Jaguar Е-Туре с регистрационным номером 9600 HP. Когда-то состояние этого знаменитого экземпляра было настолько плачевным, что его новый владелец Филип Портер принял решение реставрировать автомобиль, при этом не особо заботясь о сохранении его оригинальности: ему хотелось ездить на этом автомобиле. «Существует разница между машиной с приятной патиной и машиной, требующей полной реставрации», – рассуждает Питер. И если этот Mini будет использоваться по прямому назначению, то ему точно требуется восстановление. Эту «сарайную» находку, как и многие другие в таком же запущенном состоянии, и автомобилем-то назвать сложно. Но эксперт тут же заявляет: «Если решитесь на реставрацию, то от первозданного автомобиля останутся только воспоминания». И в этом камень преткновения.
«Когда мы говорим о шедеврах какого-либо творчества – художественного, мебельного, стекольного, то сразу начинаем нервно ерзать на стуле и думать: а как же их сохранить, – присоединяется к беседе автомобильный историк Даг Най. – К старинным автомобилям применяется чуть иной подход – машина должна сверкать и ездить. Чаще всего автомобиль – не предмет искусства, но его создавали квалифицированные мастера, и этот продукт достоин, чтобы его сохранять». Представьте себе, как варвары сдирают лак с поверхности антикварной мебели, и вы поймете слова Ная. Многие коллекционеры воспринимают автомобили, как важнейшие технические предметы культуры и искусства. «Машина становится сродни археологической находке, по отпечаткам на ней можно узнать, кто ее сотворил и как она эксплуатировалась», – продолжает историк, подчеркивая, что в сборке и отделке каждого автомобиля можно найти художественность и историю. «Работа реставраторов произведений искусства оценивается по тому, насколько она незаметна; они гордятся тем, как сложно найти следы их труда. Автомобильные мастера зачастую не такие прогрессивные: например, видят отслоившееся стекловолокно, восстанавливают его и красят двухкомпонентной краской. Но это вздор. В итоге вы получаете простую переделку того, что у вас было раньше».
Наш собеседник предпочитает подход коллекционера Майлза Коллиера, корифея консервации: «Консервировать автомобиль – значит оставить его в том состоянии, в каком он к вам попал. Так мы сохраняем происхождение машины». В качестве примера Коллиер приводит свой Porsche 917: он не тронут с того момента, как закончил свою гоночную карьеру в 1971 году. «Все трещины и отслоения краски на нем – заработанные в боях шрамы, – говорит он. – Виден даже герметик вокруг лобового стекла, наскоро намазанный еще механиками Porsche, понятно, что ни у одного реставратора это бы не сохранилось. Машину можно привести в кондицию в любое время. Но однажды потерянная оригинальность уже не вернется».
И это относится не только к нашей конкретной машине, а ко всем существующим ретроавтомобилем. Не будем забывать, что количество этих покрытых пылью капсул истории медленно, но верно уменьшается. «Многие из них реставрируются, какие-то утилизируются, так что мир нереставрированных автомобилей становится все меньше и меньше», -добавляет Най. Принимая во внимание правила маркетинга и законы спроса и предложения, можно сказать, что нереставрированные авто будут подниматься в цене».
Обладание «автоклассикой» – дорогое удовольствие: оно требует больших вложений, при этом нет гарантий быстрого и выгодного возврата инвестиций, особенно если покупать олдтаймеры опрометчиво. Но это – особенное, нематериальное удовольствие. И по этой причине barn-find вызывают такой ажиотаж на аукционах. Это как неразвернутый подарок, такой долгожданный и манящий: вы наслаждаетесь им, еще не разорвав упаковку, но предвкушаете сладостный выбор его дальнейшей судьбы: сохранить или восстановить. Естественно, как только к автомобилю прикасается WD40, а ключи начинают откручивать гайки, автомобиль становится другим… Теряется эта удивительная классическая невинность, которая больше всего привлекает в этих путешественниках во времени, полуистлевших и обветшалых.
К сожалению, людская небрежность и разрушающие силы природы подпортили наш Mini на последнем этапе его жизни.
Как говорит Уоллмэн: «Это уже больше, чем патина». Но отреставрировать можно. Най вспоминает слова Дика Кросвейта, совладельца одной из лучших реставрационных мастерских Crosthwaite & Gardiner: «Что бы там ни было в истории автомобиля, мы сможем воссоздать это за четверть миллиона фунтов». Для воссоздания нашего Mini столько, разумеется, не потребуется. Но что он уже успел пережить? Вот что пишет Билл Белл, специалист по классическим Mini: «За 52 года на этом экземпляре была заменена только водительская дверь. Уже по этой причине решение не реставрировать его будет смелым – на этом Mini навсегда останется ярко-красная дверь из шестидесятых годов». Между тем Белл колеблется между двух огней: 100% реставрацией и обычным приведением машины в годное эксплуатационное состояние: «Стоит только начать – и вот в конце у вас нет ни первозданной машины, ни абсолютно новой на вид. Смесь свежей краски с поблекшей заводской отделкой отдает подделкой».
Но он не очень поддерживает и полную реставрацию: «Она уничтожает оригинальность. Вы получаете совсем другую машину. Любой автомобиль можно спасти, можно даже воссоздать, имея навыки и деньги. Но самое интересное – оставить экземпляр нереставрированным». Белл считает, что «Mini можно выставить на публику, и эта ржавая развалина привлечет больше внимания, чем целое поле первоклассных машин». Уоллмэн из RM Auctions провел с нашим раритетом какое-то время и изменил свое мнение: «Я думаю, что не стал бы его реставрировать. В нем столько индивидуальности!» И в этом суть. Неважно, на ходу ли ваш олдтаймер или в состоянии «сарайной» ветхости. Важно то, что он хранит историю своего создания. Безусловно, нужно смотреть на степень повреждений, оригинальность и ценность автомобиля. Это относится и к машинам серийного производства, а не только редким и дорогим суперкарам. Понятно, что процент сохранности Ferrari намного выше, чем у Ford. Но любой автомобиль несет с собой историю, и неважно, какой скромной была его жизнь. Что же касается нашего Mini, мы решили сохранить его таким, какой он есть: образец застывшего свидетельства начала жизни самой известной модели, когда-либо производившейся в Великобритании.
